Читать интересную книгу Lai`a Gol - Елена Квашнина

Единственное, о чём сочла нужным умолчать Тира, так это то, что файры ещё два часа назад обнаружили «потерянную экспедицию», и что Лея, завидев Дирк, весьма выразительно погрозила ей кулаком, из чего Тира сделала вывод, что знаки для сестёр оставили именно те люди, о которых она думала. Что ж, это не страшно. Рано или поздно, Сарэк с Амандой улетят по своим делам, и ребята отправятся назад.

Вот тогда и встретимся!

* * *

— …В Калифорнии сумерки коротки. А ночью не видно дороги. И босиком топать по буеракам крайне болезненно. Бедный Тард… Мошки тоже жалят неприятно. Вероятно здесь весь район облучён этой радиацией: дома в посёлке; деревья в лесу; мои кеды в болоте… карабин… медальон!

— Не тупи, милый, период полураспада давно миновал… если он вообще имел место быть, — ответила Лея на едва слышное бормотание мужа.

Сорел и не помышлял выражать свои терзания вслух, однако после всего произошедшего в походе он как-то забылся.

Внезапно из-за деревьев послышался треск сучьев, ломающихся под чьей-то тяжёлой поступью. Пятеро отважных исследователей замерли на месте, вцепившись друг в друга, словно герои старинного фильма ужасов. Треск повторился.

— Что это? — севшим от ужаса голосом поинтересовалась Лея.

— Спроси лучше — кто, — шопотом подкорректировала её вопрос Эван.

— Ой, — Лея осторожно шагнула вперёд. — Вот кошмар… А вдруг это какой-нибудь монстр из радиоактивного болота?

— Наследие евгенических войн! — поддакнула Эван, двигаясь вслед за сестрой будто зомби за чёрным колдуном. — А что, он вполне мог сохраниться в этих местах!

— Да ну вас, в самом деле! — возмутился Сорел, придерживая обеих за плечи. — Слышали бы вы себя со стороны: «Ой, как страшно! Наверное, там опасно! Давайте туда пойдём!!!»

Покуда Сорел привычным полузадушенным шопотом ругался с сестричками, Алекс молча пихнула ромуланца локтем в бок, и Н'Кай тут же ощутил себя первобытным индейским охотником, защищающим свою скво от кровожадных ле-матий (путаница в его мыслях столь же простительна, как и брюзжание усталого вулканца). Тард глубоко вздохнул и изо всех сил натянул тетиву… то есть резинку рогатки. Камень со свистом устремился в тёмную чащу. Короткий вопль с легко узнаваемым вулканским матерным комментарием — и шум упавшей туши доказал новоявленному Чингачгуку его меткость. Эван чиркнула зажигалкой, и все осторожно двинулись вперёд, чтобы рассмотреть поверженного хищника.

— Да уж, — произнесла Лея минуту спустя, отвешивая Н'Каю смачный подзатыльник. — Славная была охота… вот сам его теперь и потащишь, блин!

* * *

Аманда успела спалить в сигнальном костре половину заготовленных веток, когда на поляну вышла странная процессия, напоминающая похоронный обряд народов древней Полинезии. Впереди нетвёрдой походкой передвигалась едва одетая рыженькая девушка невысокого роста, сжимающая в высоко поднятой руке коптящую из последних сил зажигалку. Она (девушка, а не зажигалка) казалась особенно миниатюрной на фоне двух высоких широкоплечих мужиков, один из которых был одет в видавший виды камуфляж, прошедший, судя по всему, не одну войну; плечи второго укрывала ветхая власяница, а голову украшала весьма смелая причёска, с которой вряд ли пристойно было бы разгуливать при свете дня, так что, очевидно, она и была придумана для ночных отправлений этого странного культа. В общем и целом, эти двое выглядели так, будто только что сошли с полотен Дона Сальваторэ, известного художника-баталиста двадцать первого века. Лица обоих были вымазаны грязью, как у американских десантников эпохи экспансионизма, пробирающихся сквозь африканские джунгли в поисках недобитых партизан, а руки согнуты в локтях, словно бы они тащили на плечах что-то тяжёлое. Опустив глаза, Аманда опознала вулканский расшитый пиджак очень знакомого фасона — оказывается, два расписных варвара помогали передвигаться по лесу ещё одному человеку, который шёл как-то не вполне уверенно и явно только благодаря помощи двоих своих товарищей. Следом за этой странной троицей костёр осветил ещё двух участниц этого ритуального шествия — юных девушек в причудливых головных уборах, сдвинутых на затылки, из-под краёв которых свешивались спутанные пряди светлых волос. На незнакомках тоже был минимум одежды, причём в весьма плачевном состоянии.

Аманда нахмурилась. Что-то в этой картинке она упустила. Но только что? Ах, да! Кому принадлежит пресловутый расшитый пиджак? Склонённая черноволосая голова с серебристой сединой на висках; рука, прижатая ко лбу и знакомые поэтические обороты речи? Да это же её муж, Сарэк! Аманда вскочила на ноги и бросилась навстречу аборигенам, не думая об опасности. На полпути к костру произошла встреча. Девушка с зажигалкой остановилась и радостно воскликнула, обернувшись к единоверцам:

— Нашли наконец-то! И года не прошло!

— Эван? Ты куришь?! — с ужасом глядя на огонёк, пролепетала женщина.

— Что? Нет, это не я, — беспечно отмахнулась та.

Сорел подошёл к костру и бережно усадил на траву продолжающего материться на одной ноте Сарэка, после чего рухнул рядом с Леей, шопотом обещающей Эван все ужасы ада, если она хоть словом обмолвится о том, кто является истинным хозяином зажигалки. Н'Кай ретировался на другую сторону костра и незаметно отправил в огонь небольшой деревянный предмет, после чего над поляной отчётливо потянуло палёной резиной. Лея и Эван, повинуясь дочернему долгу, робко присели рядом с приёмным отцом, осторожно интересуясь его самочувствием. Мрачный Сарэк посмотрел на их перепуганные лица, отложил в сторону носовой платок, который прижимал к ссадине на лбу, не выдержал и рассмеялся. Полюбовавшись на эту картину, Алекс заползла в палатку, рухнула там на расстеленный спальник и мгновенно заснула мёртвым сном.

* * *

Дремлет притихший северный город… Низкое небо… Иван тяжело вздохнул, зябко придерживая ворот куртки, бросил последний взгляд на отблеск заката на шпиле Петропавловской крепости и покинул набережную, потянув на себя тяжёлую дверь подъезда старинного дома, продолжая вспоминать песню. …над головой… что тебе снится, крейсер Аврора… Серёгин поднялся на третий этаж и отпер квартиру. …в час, когда Солнце встаёт над Невой? Курсант снял куртку, переобулся, прошёл в комнату и включил компьютер, собираясь проверить почту. Остаток каникул получился очень скучным — отец улетел в командировку, дед заболел, и бабушка целые дни проводила вместе с ним в больнице, а у матери на работе случился аврал, и она появлялась дома только под вечер — покормить своё ненаглядное чадо домашней едой, которая вкупе с семейным долгом только и удерживала Ивана в сумрачном Петербурге от немедленного бегства обратно к друзьям, в солнечную Калифорнию.

Сегодня утром мать предупредила его, что последний акт аврала потребует от неё круглосуточного бдения, и объяснила заранее, что ему разогреть на ужин. Однако расстроенный Серёгин предпочёл вместо этого прогуляться по центру города, заботливо сохранявшемуся и практически не изменившему свой облик за прошедшие столетия, и перекусить в любимом с детства кафе при Эрмитаже, после чего возвратился домой. Дом был старинный, переустроенный в соответствии с нуждами двадцать третьего столетия, но оставшийся снаружи прежним — внушительным и строгим — зданием на Дворцовой набережной.

Он обнаружил в почтовом ящике несколько писем. Одно оказалось от Леи, и Иван от души повеселился, читая её заметки о событиях последних дней. Второе письмо оказалось от Сэлва, накануне вечером вернувшегося на Землю, ещё несколько — от старых школьных друзей, а последнее, самое короткое, пришло из маленькой далёкой колонии, где жил и работал Тимур Чейни, его первый вожатый и старый друг детства.

«Привет, старик! — гласило послание. — Как твои дела? Учишься? О личной жизни небось и не думаешь за своими книжками? Что бы ты делал без старых друзей! Мы с Марго нашли тебе тут невесту, зубрилка — радуйся! Шлю фотку…» Иван открыл приложенный файл — на экране возникла невообразимая физиономия — нечто среднее между медузой Горгоной и пакмарским рейнджером в боевой раскраске. Серёгин хмыкнул и продолжил чтение. «Ну как? Понравилась? У нас тут был карнавал, нечто вроде Хэллоуина; так она первый приз взяла. Девушка с богатой фантазией — то, что тебе нужно, приятель!..» И так далее, и тому подобное — фирменный стиль Чейни, знакомый Ивану с давних пор. Лишь в самом конце письма Тимур сменил тон на более серьёзный. «Наши проблемы, Ванька, тебе хорошо известны, и со временем, к сожалению, не исчезают. Мы уже задумываемся, не усыновить ли малыша. В нашем захолустье не водятся бедные сиротки, однако — с недавних пор здесь обосновалась пара — мальчишка лет пяти-шести, с опекуном. Я свёл знакомство с этим типом — он мальчику не родня, и сказал, что образ жизни не позволяет дать ребёнку достойное воспитание. Малыш — его зовут Саймон, Сим — так понравился Маргарите, что я чувствую определённую ответственность за ситуацию. Надеюсь, что мистер Вильфор (это фамилия опекуна) в конце концов решится оставить Сима на наше попечение».